рассказал(а): По весне, уже было более-менее тепло, полетели мы на охоту. Мы, это я,Юра и Коля. Палатка, рюкзаки, спальники, Вобщем все как у взрослых.Выбросили нас на небольшом полуострове, с одной стороны которогопримыкала сопка, а с другой огибала скованная льдом река. Поставили палатку, растопили печку, шулема наварили. Ессно, ноль пятьоткрыли, сидим, обедаем. Прошел день, но ни кря-кря, ни га-га, ни даже ква-ква не услышали. Ниче, успокоил всех Юра залезая в спальник, с утра птица попрет, какголодный в харчевню. Кое в чем он оказался прав, с утра поперла. Но не птица. Из за аномальнотеплой погоды попер лед на реке. Вы когда нибудь видели, как вскрывается узкая река с двухметровым льдом?Нет? Значит так. Никакого оглушающего треска ломающегося льда нет. Так,трещит понемногу, громко конечно, но далеко не Рамштайн. И вот ледтронулся. Льдины все разного размера поворачиваются вокруг своей оси и естественноместа им между берегов не хватает. Что происходит? А происходит то, чтомасса льда напираемая сзади начинает выталкивать крайние льдины наберег. Льдины, толщиной два метра, как огромные белые рептилии выползаютна крутые берега и направляются в тайгу. Сзади их уже подталкивают новыельдины, за ними еще и еще. Никакой суеты никаких резких движений.Медленно, не ощущая преград они ползут на берега срезая деревья как ножморковку. Мощь стихии завораживает. Мы с открытыми ртами смотрели на это ледяное представление, пока кто тоне обернулся назад. Да-а-а, а Архимед то совсем был не дурак. Ой, не дурак он был. Потому, что вода вытесненная сотнями тонн льда начала искать себе другойпуть. И она его нашла. Видно с ее точки зрения, это было лучшее место иона радостно зажурчала вдоль берега через наш полуостровок, отрезая егоот суши. - А ведь это писец – раздалось пророчество Юры. - Угу – подтвердил Коля – писец в полном его обличии. Я ничего не сказал. Только молча наблюдал как вокруг нас поднимаетсявода, а мы, как Робинзон, Пятница и их шелудивый попугай стояли посередиуже острова и разевали клювы. - Ули стоим?!! – заорал кто-то – сваливать надо!!! И точно, вода прибывавшая на глазах подсказывала, что сваливатьдействительно надо. Причем чем быстрее, тем лучше. Со скоростью застигнутых рассветом тараканов мы в один миг разобралипалатку, собрали вещи и покидали все в резиновую лодку. Место в лодке неосталось, но оно и не нужно было, поскольку при таком течениипереправляться в лодке было равносильно самоубийству. Коля, как самый высокий столкнул лодку с берега и попер ее на другуюсторону шагая рядом. Ну, шагая это громко сказано. Перебирая ногами какптенец в масляной луже он шел поперек течения успевая во времяостановиться, чтобы пропустить перед собой льдину. Видно в новое русло река выталкивала не такой толстый лед, потому чтотолщина льдин там не превышала одного метра. Вторым, почти налегке, пошел Юра. А спустя некоторое время и я шагнул вуже порядком поднявшуюся воду. Вот тут-то я впервые пожалел, что мойбараний вес уже несколько лет держится на одном уровне. Любаямало-мальски достойная льдина толкала меня в бедро и стаскивала на паруметров вниз. А вниз было нельзя, поскольку там сходились оба рукава рекиобразуя бурное течение. - Серегаааа!!! – раздался с берега вопль. Я повернул голову и тут же пополнил реку парой литров сторонней жидкостью. И было от чего. Не спеша, цепляясь за дно на меня надвигался айсберг на вершине которогосидела чайка и с интересом патологоанатома смотрела на меня. - Рули ннаа, пернатая!!! – взвизгнул я начиная понимать чувства капитана Титаника. Чайка переступила с ноги на ногу, прищурила глаз но курс не изменила. - Лови! – раздался крик и с берега в меня полетела сучковатая палка. - Поймал! – заорал я когда палка оказалась у меня в руках. Честно говоря, стоя посереди реки с дубьем в руках я не представлялсебе, как оно мне поможет. Ну если только по кумполу себе врезать, чтобы долго не мучиться. Я продолжал стоять с этой палкой, ощущая себя гаишником с хрустальнымхреном с руках посереди перекрестка, а друзья на берегу что то пыталисьмне сказать и показать, но посереди реки хруст льда не позволял услышатьумные мысли с берега. - Не слышууу! – заорал я – повторитеее! И они повторили. Спасибо, друзья, прошептал я и слеза благодарности скатилась по щеке,когда Юрка с аналогичной дубиной в руке и выражением лицастудента-гинеколога на практических занятиях ткнул этой палкой в Колинусторону. На что тот, взмахнув руками, с трагический миной и крестьянскойграцией начал приседая плавно обходить Юрку, не забывая при этом делатьруками загадочные пасы. - Балеруны хреновы! – ругнулся я, меня сейчас расплющит, а они там мертвого лебедя репетируют. Мне уже стало совсем тоскливо, да и льдина с чайкой приблизилась накритичное расстояние. А на берегу один актер-недоучка продолжал тыкатьпалкой в сторону во второго, который глядя недобро на меня грациозноогибал товарища. Наконец я понял язык жестов. Я понял!!! Идиоты! Уперевшись палкой в льдину и немного изменив ее курс я с радостьюзаметил как она начала огибать (ай, Коля, сцуко, как натурально тоизображал льдину!) меня. Чайка, жаждавшая жертв, с досады нагадила на льдину и расправив крыльяполетела. В зад ей вращаясь врезалась уже не нужная мне палка. Ну теперь фигня дело, я вытер пот и не обнаружив на горизонте подобныхайсбергов, смело но очень осторожно и не спеша поковылял к берегу незабывая боковым зрением контролировать проплывающие объекты. Льдина. Эту пропустим перед собой. Бревно. Пусть сзади плывет. Еще одно.Поняв, что не спереди не сзади я его пропустить не успеваю, я встал внему, извините, задом и раскорячил ноги в надежде, что этот топлякпроплывет между ними. Как я и рассчитал, он проплыл. Но не весь. Удар под коленки был не то, что бы сильным, но в купе с неслабымтечением сделал свое дело. Удивленно крякнув я оседлал мокрую древесину,под коленки уперлись толстые сучки, которыми бревно и врезалось в меня.Притонув под моим весом топляк зацепился ветками за дно и начал плавноразворачиваться вокруг них. Друзей на берегу била истерика. Я конечно понимаю, им смешно, а я тут,как ковбой на осле, держусь за него и пукнуть боюсь, чтобы в воду несвалиться. Наконец береговые спасатели посовещавшись кинули мне веревку. С пятогораза я ее поймал. Зная свою хроническую везучесть я сразу запретил импривязывать к концу веревки что нибудь тяжелое. Понятное дело, веревку сгрузом поймать легче, но из за упомянутой везучести я бы точно поймал еелбом. Сделав петлю и зацепив ее на кисти я дал отмашку. Веревка натянулась.Топляк сидел крепко. Натяжение возросло. Бревно не поддавалось. И тогда они дернули. Пля, да если бы я смог предугадать их действия, я бы на карачках по днудошел, целее был бы. Я и с бревна мог бы спрыгнуть, но и так мокрый допояса, я не хотел вымокнуть весь. Два здоровенных лба рванули веревку, на конце которой вымпелом болталасьмоя легкая тушка. Как непереваренный желудь из медвежьей задницы, ястартанул с бревна и устремился к берегу параллельно воде. Юрка с Колейне отпуская веревку бежали от берега в лес, а я едва касаясь воды летелза ними. Какие нна льдины? Их я крошил в ледяную крошку своим хлебальничком. Всевстретившееся на моем пути не имело шансов уцелеть. Чайка сделав круг вернулась, видимо в надежде что меня все такиприложило об льдину, но увидя реинкарнацию бетмена она разинув глаза ираззявив клюв зашептала – "свят, свят, свят..." и не оглядываясь рванула кгоризонту. До берега меня дотянули. Обсушили. Налили. И больше ни разу, несмотря на мои настоятельные просьбы, я не увидел висполнении этих двух серьезных людей танец который они исполнили наберегу – "Похмельный Д’Артаньян против мертвого лебедя".добавлено: 2006-08-09Рейтинг истории 1.6 (16/10)
